Семя священного инжира (2024)

Иман, амбициозный тегеранский юрист, наконец получает долгожданное повышение. Теперь он следователь, а значит, карьера стремительно движется вверх — впереди должность судьи, стабильность, престиж и, конечно, государственная трехкомнатная квартира, о которой мечтают многие. Однако именно в этот момент в стране вспыхивают беспорядки, и его жизнь начинает меняться не в ту сторону, к которой он так долго шёл.

С утра до ночи Иману приходится штамповать дела, связанные с арестованными протестующими. Указания сверху однозначны: порядок важнее всего, и его задача — быть винтиком в системе, обеспечивающей стабильность. Однако протестующие не сдаются. Оппозиционные активисты выкладывают в соцсети личные данные силовиков, и теперь каждый из них, включая Имана, может стать мишенью. Властям ничего не остаётся, кроме как раздать своим людям табельное оружие. Теперь у Имана есть пистолет, и это символ не только власти, но и потенциальной опасности.

Тем временем его собственный дом уже не кажется ему крепостью. Дочери-подростки открыто сочувствуют протестующим, спорят с ним за семейным ужином, отказываются видеть в арестованных преступников. Даже его жена, которая всю жизнь старалась не спорить и поддерживать мужа во всём, начинает задавать вопросы. Чем больше Иман углубляется в свою новую работу, тем сильнее рушатся привычные устои его жизни. Семья, которая всегда была для него источником опоры, теперь превращается в источник сомнений.

И когда кажется, что напряжение достигло предела, происходит нечто ужасное — его табельное оружие исчезает. В стране, где контроль и порядок стоят на первом месте, потеря пистолета — это не просто халатность, а преступление, которое может стоить ему свободы. Теперь он не тот, кто расследует дела, а тот, кто может сам оказаться обвиняемым. Вопрос лишь в том, кто и зачем забрал оружие. Это был случайный инцидент, семейный саботаж или чётко спланированное предупреждение? Чем больше он пытается найти ответы, тем сильнее ощущает, что оказался в ловушке — не только политической, но и личной. Мир, в котором он так хотел закрепиться, начинает рассыпаться на глазах, а события принимают неожиданный оборот, где вопрос «на чьей ты стороне?» становится не риторическим, а жизненно важным.